Третья жизнь кошки [СИ] - Константин Бабулин

Быстро пишет на бумажке и отдаёт Резникову.

— Условия нам ставит, а? Нет, её надо обязательно грохнуть, только за это хамство. Как быстро туда доедем?

— Минут двадцать-тридцать.

— Поедем на двух машинах, иначе вспугнём. Давай быстро, собирай людей.

У Брагина опять зазвонил телефон и Резников по-деловому напрягся.

— Она?

— Нет, это адвокат, как чувствует, надо же. Да Андрей Абрамович, Брагин. Только быстро, а то я спешу.

— Передо мной стоит адвокат Тархановой, Витенька, говорит вы в курсе, что он, после вашего звонка, должен забрать бумаги на освобождение Халитовой. Таки да? Я ему верю? Он хороший мальчик, я знаю его семью, они очень приличные люди, и до сих пор он всё делал правильно. Но вот он стоит передо мной, без звонка от вас, и я беспокоюсь.

— А, бумаги готовы?

— Обижаете, у Андрея Лейфера всегда всё готово, за это вы мне и платите. Всё в полном порядке, она, хоть завтра может, выходить на свободу.

— Да, хорошо подтверждаю, но отдадите ему их, только после моего дополнительного звонка через час, не раньше. Пусть сидит, ждёт.

— Я, абсолютно всё понял — ждём вашего звонка.

Пустырь заброшенного лагеря.

Брагин

Чувствует опасность девка, молодец, но шансов у неё нет, сейчас заберём картину, и ребята отвезут её в лес подальше. Что они с ней сделают перед тем как грохнуть — не моё дело. А Аня? Она вроде успокоилась, вроде подействовали фотки, ну и славно.

Вот и она.

— Миша, остановись здесь, не подъезжай слишком близко, а то вспугнём ещё.

Машины остановились. Из одной вышли Брагин с Резниковым и охранник, из второй ещё трое.

— Слушайте задачу ещё раз. Вы трое остаётесь возле машины, я, Миша и Николай идём к ней. Если картины с ней нет, то, скорее всего, перенесём встречу. Но вы, Миша, должны будете сесть ей на хвост, и выяснить где она её прячет. Если опять потеряете — пиздец, уволю за профнепригодность. Если картина с ней и нужного качества я её забираю, а вы — показывает на Михаила и ещё двоих — сажаете девчонку в машину и увозите в лес, и чтобы я её больше не видел. Всё понятно?

— Так точно, всё понятно, или следим за ней, или отвозим в лес. А может и в лес не нужно, здесь тоже подходящее место, тихое…

— Как хотите.

Елена

Две машины, вот козёл, просила же поменьше людей, или это и есть поменьше, а сколько же тогда обычно, пять машин что ли. Ладно.

Не доезжая метров сорок, обе машины остановились, из них вышло шесть человек. Посовещались, Брагин отдал какие-то распоряжения, и в сопровождении двух человек пошёл в мою сторону.

Брагин

— Георгий Николаевич, у неё под курткой кобура с пистолетом.

— Уверен? А то размер груди соответствующий, легко и ошибиться.

— Уверен, я такие вещи сразу вижу.

— И что? Ты испугался?

— Нет, но …

— Подойдём ближе, никуда не денется. Или ты свой дома забыл?

— Мой всегда со мной, я без пистолета чувствую себя голым.

Не торопясь подходим к художнице, вокруг какие-то руины, здесь только фильмы ужасов про вампиров снимать. И она вся в чёрном, рядом с чёрным автомобилем — охренеть, даже жутковато.

— А девочка-то о-го-го. Можно мы её не сразу убьём?

— Что за мысли при исполнении? Как не стыдно? Взрослые, семейные люди… Вам этого добра дома, не хватает что ли?

— А причём здесь дом?

— Ладно, ладно делайте что хотите, только по-тихому и быстро.

— Есть, по-тихому и быстро, слышишь Коля, придётся обойтись без прелюдий.

— Всё, хватит балагурить.

Стоит спокойно, смотрит уверенно, надо же, совсем не боится. Тогда зачем такие меры предосторожности? Да и местечко выбрала чудное, сама себя загнала в ловушку, хоть и Москва, а глухомань…, даже странно, что до сих пор сохранились такие бесхозные территории. Ей бы наоборот в людном месте организовывать встречу — баба и есть баба. Ну, и хорошо, меньше мороки, сейчас уверенности-то поубавится.

— Здравствуйте Елена, что за странное место вы выбрали?

— Почему странное, никого нет, никто не помешает, а вы зачем столько народу с собой привезли?

— Это все свои, не переживайте, показывайте скорее картину.

Подходим к её машине. Елена открывает багажник, и вытаскивает из сумки картину. Бог ты мой, она что настоящего Малевича притащила? Быть не может. Беру квадрат в руки. Ну точно он, уж мне ли не знать, столько раз осматривал его.

— Вы хотите сказать что это копия?

— Спасибо, я так понимаю вы довольны?

— Не то слово, это поразительно. Это просто поразительно, я надеялся, конечно, что будет похоже, но чтоб так… Невероятно.

Осматриваю работу со всех сторон — идеально. Ну всё, дело сделано, заворачиваю картину и направляюсь к машине

— Георгий Николаевич, разве мы закончили?

— Мы да.

Елена

Доволен, ну уже хорошо, пол дела сделано. Только что-то он не торопиться выполнять свою часть условий…

Брагин берёт картину, и направляется к своим людям возле машин. Двое охранников остаются, а один из них начинает заходить сзади так, чтобы отсечь меня от машины.

— Георгий Николаевич мы разве закончили?

— Мы, да

И улыбается, козёл. Ну-ну.

— А звонок адвоката о подписанных бумагах на условно досрочное.

— Не волнуйтесь Елена, всё будет в порядке, сейчас ребята вам всё расскажут…

— Понятно… Скажите своему человеку, чтобы отошёл от моей машины.

— А то что? Пистолет свой достанешь?

В это мгновение Елена направляет левую руку на охранника сзади, раздаётся хлопок и тот валится на землю. Она быстро поворачивается и пока второй пытается достать своё оружие, направляет эту же руку в его сторону, раздаётся ещё один хлопок и тот тоже падает на землю.

— Что? Что такое?

Брагин ошарашено смотрит на маленький пистолет, который направлен, теперь, на него самого.

— Нет, нет, нет, не нужно…

— Уже не так смешно Брагин? Скажи остальным, чтобы не рыпались, а то перебью всех.

Брагин поднимает руку в сторону своих людей

— Спокойно, спокойно, стоять.

Но охранники, вытащив оружие, стали потихоньку подходить к ним, расходясь веером.

Елена расстегнула куртку, и вытащила из наплечной кобуры автоматический пистолет гораздо большего размера, одновременно стараясь стоять так, чтобы Брагин закрывал её от выстрелов охраны.

— Берета 92, этот делает дырки покрупнее.

Подняла пистолет и, не целясь, выстрелила в крайнего справа охранника, тот упал, остальные двое остановились и стали пятиться назад к машинам.

— Стоять, лечь на землю.